Непроходима чаща. Заброшенной дорогой
Бреду вперед с трудом сквозь бурелом и мрак.
Мне нужен только он, отшельник одинокий:
Владелец тайных сил, ведун, кудесник, маг.
Вот ветки расступились, не выдержав напора,
Открыв избушку ветхую под дубом вековым.
И нет на ней замка, и нет вокруг забора,
Ведь не пройти сюда разбойникам лихим.
Глядит из чащи волк косым кровавым взглядом,
Но если нет приказа, не прыгнет из кустов.
Большой красавец-лось проходит с волком рядом,
И в чащу подает величественный зов.
Тут ветер зашумел, и птицы закричали,
И дождь зашелестел, и дрогнула земля.
Как будто бы кому-то чего-то сообщали,
Кому-то слали весть о том, что прибыл я.
И в тот же миг вспорхнули сороки-тарахтелки,
Чтоб новость донести тому, кто здесь живет.
Помчались в чащу зайцы, за ними следом белки,
Моргнуть я не успел, как слышу… ОН идет!
Седой высокий старец - Перуна облик строгий,
В его глазах сам Велес, Ярило и Сварог.
Он шел, не различая тропинок и дороги,
Но ни одна травинка не дрогнула у ног.
И борода седая как летний день туманный
По ветру развевалась, как белая кудель,
И расступались лоси, и волки отступали
Перед великим магом, владыкой тех земель.
- Ты молодец, не струсил, - промолвил волхв устало,
И на меня уставил пронзительный свой взгляд
Таких, как ты, немного, хоть смельчаков немало
Сюда ко мне является уж много лет подряд.
Мне скоро умирать, я старый и усталый,
И мне преемник нужен, чтоб знанья передать,
А ты парнишка умный, смекалистый, удалый,
И силой наделенный, как я - лет сто назад.
Ведь если я уйду, то знания вековые
С моим истлевшим телом исчезнут без следа.
И под топор пойдут дубравы золотые,
Леса, поля и реки. Всё сгинет навсегда.
Настроят крепостей взамен святых просторов,
Осушат все болота, и воду отведут.
И люди предадут божественны законы
И от забвенья их, поверь мне, не спасут.
Забудется, что мы - лишь часть живой Природы,
И каждый зверь из леса нам не чужой, а брат.
Что святы облака, леса, поля и воды,
И крепостей важней просторы во сто крат.
Затем и нужен волхв, чтобы богам молиться,
И духов чтоб умасливать, и нечисть унимать.
И человеку глупому не дать совсем забыться -
Природу нашу русскую в обиду не давать.
Чтобы всегда водились Ярилы хороводы,
Чтоб праздники справлялись, и требы в урожай.
Моления богам, и Матери-Природе,
Чтоб милость не покинула волшебный этот край.
Тут старец поднял руку, и я почуял силу
Такую, что не чувствовал я сроду никогда.
И поклялся я старцу: до самой до могилы,
Блюсти законы божьи, навечно, навсегда.
(с) Никойя
Бреду вперед с трудом сквозь бурелом и мрак.
Мне нужен только он, отшельник одинокий:
Владелец тайных сил, ведун, кудесник, маг.
Вот ветки расступились, не выдержав напора,
Открыв избушку ветхую под дубом вековым.
И нет на ней замка, и нет вокруг забора,
Ведь не пройти сюда разбойникам лихим.
Глядит из чащи волк косым кровавым взглядом,
Но если нет приказа, не прыгнет из кустов.
Большой красавец-лось проходит с волком рядом,
И в чащу подает величественный зов.
Тут ветер зашумел, и птицы закричали,
И дождь зашелестел, и дрогнула земля.
Как будто бы кому-то чего-то сообщали,
Кому-то слали весть о том, что прибыл я.
И в тот же миг вспорхнули сороки-тарахтелки,
Чтоб новость донести тому, кто здесь живет.
Помчались в чащу зайцы, за ними следом белки,
Моргнуть я не успел, как слышу… ОН идет!
Седой высокий старец - Перуна облик строгий,
В его глазах сам Велес, Ярило и Сварог.
Он шел, не различая тропинок и дороги,
Но ни одна травинка не дрогнула у ног.
И борода седая как летний день туманный
По ветру развевалась, как белая кудель,
И расступались лоси, и волки отступали
Перед великим магом, владыкой тех земель.
- Ты молодец, не струсил, - промолвил волхв устало,
И на меня уставил пронзительный свой взгляд
Таких, как ты, немного, хоть смельчаков немало
Сюда ко мне является уж много лет подряд.
Мне скоро умирать, я старый и усталый,
И мне преемник нужен, чтоб знанья передать,
А ты парнишка умный, смекалистый, удалый,
И силой наделенный, как я - лет сто назад.
Ведь если я уйду, то знания вековые
С моим истлевшим телом исчезнут без следа.
И под топор пойдут дубравы золотые,
Леса, поля и реки. Всё сгинет навсегда.
Настроят крепостей взамен святых просторов,
Осушат все болота, и воду отведут.
И люди предадут божественны законы
И от забвенья их, поверь мне, не спасут.
Забудется, что мы - лишь часть живой Природы,
И каждый зверь из леса нам не чужой, а брат.
Что святы облака, леса, поля и воды,
И крепостей важней просторы во сто крат.
Затем и нужен волхв, чтобы богам молиться,
И духов чтоб умасливать, и нечисть унимать.
И человеку глупому не дать совсем забыться -
Природу нашу русскую в обиду не давать.
Чтобы всегда водились Ярилы хороводы,
Чтоб праздники справлялись, и требы в урожай.
Моления богам, и Матери-Природе,
Чтоб милость не покинула волшебный этот край.
Тут старец поднял руку, и я почуял силу
Такую, что не чувствовал я сроду никогда.
И поклялся я старцу: до самой до могилы,
Блюсти законы божьи, навечно, навсегда.
(с) Никойя
